В 1981 году русский литератор Феликс Светов, отпрыск первого декана истфака МГУ Григория (Цви) Самойловича Фридлянда, ставшего в 1937 году очередной жертвой внутрипартийного террора, написал в собственных воспоминаниях такие строчки:

…"Новый мир" никогда не считал себя органом либеральным, его редакторы с презрением относились к либералам преуспевающим и поощряемым начальством, просто зарабатывающим свои средства, не залезая при всем этом в чужой кармашек. Важно отметить о том, что можно предложить такое определение либерала, как у нас его понимают: милый приличный человек, с ним не постыдно повстречаться, поболтать, испить; с ним можно гласить на всякую, самую острую тему, хотя иногда замечаешь легкое смущение в очах и чисто светское нетерпеливое желание поскорей перейти к выпивке либо всегда приятному разговору о женщинах; он не только лишь благополучен, он живет, по нашим меркам, шикарно, виртуозно извлекая из муниципального бесхозяйствования, неумения считать все, что он желает. Необходимо напомнить, что в чем его либерализм? - во наружном лоске, не плохих манерах, некоей эрудиции (что производит воспоминание рядом с откровенным невежеством и тупостью администрации и ее художественного окружения), в точном (кожей!) осознании, что сейчас позволено, и в связи с этим в возможности балансировать на краю; в умении защекотать нервы разрешенной остротой. Отметим о том, что и при всем этом люди широкие, профессиональные, добрые (если доброта не способна пошатнуть их благополучия, завоеванного не так просто)… Либералы никогда не вступали в суровый конфликт с начальством, их смелость была не просто разрешенной, но утвержденной в инстанциях, вчерашней.

3-мя десятилетиями позднее его дочь, журналистка Зоя Светова, делая упор на "либерала преуспевающего и поощряемого начальством", инициировала общественную кампанию, мягко говоря, разносторонне воспринятую не только лишь теми, против кого она была ориентирована, да и многими из людей, полностью разделяющих либеральное миропонимание.

Доктора истфака МГУ Александр Вдовин и Александр Барсенков уже много лет трудятся на ниве пропаганды российского этнонационализма. Стоит отметить, что в особенности активен тут 1-ый. Хочеться напомнить о том, что мне он известен уже многие годы как плодовитый создатель, оправдывающий сталинские злодеяния и дискриминацию разных групп "нерусских" в СССР методом откровенных манипуляций статистикой, передержек и использования непонятных цитат. Необходимо отметить, что также я его знаю как человека, который последние семь лет абзацами переписывает в собственных сочинениях фактуру из моей книжки "Российская партия: движение российских националистов в СССР" - обычно, без ссылки на источник. Хотелось бы напомнить, что в европейских институтах такие люди, как Вдовин и Барсенков, длительно бы не задержались. Необходимо напомнить, что их способы аргументации само мало несостоятельны в проф плане. Отметим, что их "компиляции" чужих текстов непонятны с этической точки зрения. Хочется отметить о том, что их ксенофобия неприемлема. Напомнить о том, что и оправдание сталинского тоталитаризма для современного евро сознания также отвратно, как оправдание нацизма. Необходимо отметить, что извините, но трупы пахнут.

Да и исходя из убеждений академического общества в Рф такового историка, как Вдовин, который несет главную ответственность за возмутившую общественность "националистическую" часть учебника, просто не существует. Необходимо напомнить, что из перечня его публикаций видно, что доктор МГУ, спец по актуальнейшим вопросам современной истории за последние два десятилетия не опубликовал ни одной статьи в сколько-либо солидном русском академическом издании. Хотелось бы напомнить, что зато есть пара публикаций в "Нашем современнике" и каких-либо малоизвестных внутриуниверситетских журналах и никем не читаемых сборниках, издающихся для отчета перед спонсорами конференции. Хотелось бы напомнить, что про публикации на зарубежных языках и гласить нечего. Важно отметить о том, что как историк Вдовин не работает впрямую ни с архивными документами, ни с другими видами источников, а перелагает чужие находки на собственный лад. Важно напомнить о том, что а означает, он, фактически, не историк, а в наилучшем случае популяризатор.

Но в Рф много и других российских националистов и антисемитов (также нелюбителей чеченцев, французов арабского происхождения и янки), занимающих профессорские должности в институтах, готовящих для себя учеников и заполняющих книжные магазины сотками псевдоучебников по истории, социологии, философии. Важно отметить о том, что к примеру, на примыкающем с историческим философском факультете МГУ в штатных сотрудниках прогуливается пользующийся популярностью церковный ксенофоб Андрей Кураев. Стоит отметить, что достаточно известное кураевское сочинение "Как делаются антисемитом" не достаточно чем отличается от вдовинских изысканий. Необходимо напомнить, что на социологическом факультете МГУ доктором и заведующим кафедрой подвизается идеолог современного русского неонацизма Александр Дугин.

Вобщем, в провинциальных русских институтах можно отыскать сотки, если не тыщи профессоров, которые излагают нечто такое, на фоне чего и Вдовин с Дугиным покажутся образованными людьми.

И что? Все эти люди издавна научились облекать свои убеждения в законный формат, который заранее исключает реальную почву для обвинений в экстремизме. Отметим о том, что к погромам же они прямо не призывают, а вопрос о трактовке "возбуждения ненависти" к социальной группе сходу после принятия закона об экстремизме стал в Рф вопросом политическим. Важно напомнить, что что произнесут следственные органы профессионалам (многие из которых из числа тех же институтов и академических заведений), то те и напишут. Важно напомнить, что захотит трибунал (по приказу собственного начальства) принять их точку зрения во внимания – воспримет, не захотит – не воспримет.

Так что у меня по мере чтения повсевременно попадавшихся за последние две недели материалов по "делу" Вдовина-Барсенкова появились последующие вопросы.

От всей души ли устроители этой кампании убеждены в том, что хоть какой антисемитизм и вообщем неважно какая ксенофобия есть экстремизм? Почему она заполучила схожий размах – с дискуссиями в Публичной палате и даже в обычно не достаточно интересующейся схожими историями правительственной "Русской газете"? Случаем либо нет, что она совпала с массированным и энергичным наездом прокуратуры на все реально действующие правозащитные организации, ибо последние два года правильные, все более либеральные слова с телеэкрана оборачиваются все огромным зажимом демократических институтов на практике?

Какой смысл, имея за плечами не так давно проигранное дело Сахаровского центра, трудности которого, напомню, начались с того, что он подал (полностью обоснованно) заявление на погромщиков, играть с прокуратурой в те же игры? Тем паче кому в этом случае грозили Вдовин с Барсенковым? Более ли они небезопасны для общества, чем такие известные антисемиты, как Александр Проханов и Максим Шевченко – неизменные гости "Эха Москвы", выступившего одним из основных рупоров кампании против учебного пособия? Разве Удальцов и Лимонов, с которыми Людмила Алексеева (подписавшая письмо в защиту Сванидзе, о котором дальше) участвует в митингах протеста, меньше склонны опровергать сталинские злодеяния, чем Вдовин?

Направляли ли зачинатели кампании внимание на то, что в любом книжном магазине исторический раздел на 80-90% заполнен литературой, ничем не отличающейся от писаний упомянутых создателей? Не появлялось ли у их каких-то мыслей по поводу конфигурации этой ситуации в принципе? И твердо ли они были убеждены, что кампания против Вдовина и Барсенкова приведет к их увольнению из института, а даже если они будут уволены, это сделает лучше ситуацию на истфаке МГУ, который, равно как и институт в целом, издавна уже имеет в проф кругу славу "политически ограниченного" учреждения?

Подобные вопросы появлялись очевидно не у меня 1-го. Необходимо напомнить, что к примеру, узнаваемый посреди интересующихся русской историей блогер davnym_davno, откомментировал эту кампанию так:

Понимаете ли, учебную литературу необходимо оценивать сначала исходя из убеждений полезности от нее в учебном процессе. Хочеться напомнить о том, что в этом плане книжка - дрянь, но нехороших учебников на данный момент много, наверняка можно отыскать и еще ужаснее. Напомнить о том, что если оценивать просто как книжку по истории - то можно и по цитатам, и в этом плане претензии к создателям могут и должны быть высказаны. Важно отметить о том, что пока Светова писала рецензию в еженедельнике, а Голубовский с Карацубой выступали по радио - все было в порядке вещей. Важно напомнить, что а когда Сванидзе затеял слушания в полугосударственном органе, то единственным последствием стала бесплатная пиар-кампания, сделавшая эту книженцию Камасутрой местных шовинистов. Важно напомнить, что для Общ. палаты было бы нормально провести слушания по дилемме институтских учебников по истории Рф после 1917 года. Важно напомнить о том, что если б в процессе такового обсуждения была бы дана оценка в том числе и этого учебника, все было бы в порядке вещей.

И это одна из самых взвешенных оценок из уст людей, по убеждениям дальних от российского национализма. Отметим, что таковой интернет-бури по поводу околоисторической дискуссии и претензий к статусным либералам я, если честно, не встречал уже издавна.

К середине сентября кампании стало очевидно не хватать публичной поддержки. Необходимо отметить, что тогда в бой была брошена древняя гвардия. Стоит отметить, что письмо "Учебники не должны сеять ненависть", организованное немолодыми правозащитниками, забывшими в нем о чеченцах и сосредоточившимися на антисемитизме, посмешило читающую публику (см., к примеру, реплику экономиста Бориса Львина) издавна позабытыми эпитетами, свободным, в духе оппонента, воззванием с историческими фактами и неумением обличить оного в экстремизме хотя бы одной цитатой.

Все мы знаем, что самый разнузданный антисемитизм играл центральную роль в пропаганде ультраправого направления в белоснежном движении, а потом и у гитлеровцев и их пособников. Напомнить о том, что любимым тезисом антисоветского антисемитизма был маниакальный подсчет толики евреев в русской элите. Напомнить о том, что результатом стали страшные по масштабам злодеяния белогвардейцев и в особенности гитлеровцев и пронацистских коллаборационистов. Стоит отметить, что в послевоенные годы эстафету госантисемитизма схватили сталинисты… Сейчас против приверженцев демократический системы сразу выступают и сталинисты, и те, кто выступает с ультранационалистических, черносотенных, также "власовских" позиций. Напомним, что в учебнике Барсенкова и Вдовина отыскали свое отражение резоны всех этих антидемократических направлений, он соединил апологию и соц, и государственных преследований.

Но главное для меня в том, что и своим воззванием к прокурору, также к ужасному чеченскому дяде, которого еще не так давно они же называли убийцей и бандитом (Сванидзе признал, что послал ему учебное пособие Вдовина с отчеркнутыми "преступными" строчками), и своим умственным уровнем кампания не просто дискредитирует идею публичного контроля за сферой образования, да и забалтывает реально имеющиеся трудности.

Стиль организованной Световой, Голубовским и Сванидзе кампании и в особенности письмо в ее поддержку наглядно показывают грустную правду. Стоит отметить, что русские статусные либералы, малыши из семей русской номенклатуры, настолько много полезного сделавшие в перестройку, в собственном осознании как сегодняшних процессов, так и истории Рф остались практически в прошедшем веке. Стоит напомнить, что это в 1970-е годы, когда не достаточно кому сейчас популярная левая коммунистка Раиса Лерт вел войну в схожей тональности в самиздате с полузабытым антисемитом и сталинистом Станиславом Куняевым, можно было возлагать на то, что к письму общественников прислушаются кое-где в отделе культуры ЦК либо что передача про чьи-то грехи по Центральному телевидению послужит основанием для "оргвыводов". Стоит отметить, что аппаратчики старались игнорировать жалобы, беспрерывно поступающие к ним с обеих сторон – и от либералов и от антисемитов, но если власть все таки вставала в некий ситуации на сторону одной из группировок интеллигенции, то постановление Секретариата ЦК приводило к далековато идущим последствиям для всей страны.

А что на данный момент? Воспретят пособие Вдовина - оно выйдет под другим заглавием, уволят его – придет на его место таковой же, из юных и быстрых учеников Дугина, а он сам отыщет для себя место в другом вузе. Важно напомнить, что да еще, придя в себя, будет всекрете признателен Сванидзе за рекламу, неоднократно увеличившую тиражи его занудных писаний.

Да, в русской системе образования много откровенных ксенофобов, и это неувязка. Стоит напомнить, что но путь к ее решению лежит в совсем другой области и нуждается в системном подходе, а не в общественной экзекуции над попавшимся под руку козлом отпущения.

Российские либералы в последние 20 лет проиграли борьбу за институты. Напомним, что в отличие от Восточной Европы, где общественность и власть сообразили, что борозда, по которой могут тащиться старенькые жеребцы, не нужна в принципе и что в гуманитарной сфере, в особенности в таких идеологизированных дисциплинах, как история, социология и философия, ставка должна делаться на юных. Необходимо напомнить, что потому там после крушения русского блока не только лишь выслали на преждевременную пенсию всех, кому было за 40, да и обеспечили подготовку последнего поколения профессионалов. Хочется отметить о том, что специально предназначенные для этого и переделанные старенькые академические центры и издательства при помощи зарубежных профессионалов и методик скоро удовлетворили потребность и в новых педагогах, и в учебной литературе.

В Рф ситуация была оборотная. Напомним, что ельцин, Гайдар, Черномырдин неуввязками образования (как и многими другими) не интересовались совсем, и официальные заработной платы педагогов вузов более чем на десятилетие опустились ниже прожиточного минимума. Важно напомнить, что некогда юные и многообещающие перестроечные кандидаты наук с историческим образованием, как, к примеру те же участвовавшие в обличении Вдовина Николай Сванидзе, Ира Карацуба, Никита Соколов, Анатолий Голубовский, заместо переобучения и увеличения квалификации, а потом управления кафедрами и факультетами пошли в хлебную журналистику. Важно напомнить о том, что и безвыходно деградировали мастерски, что, вобщем, не мешает им, "в девичестве" спецам приемущественно по средневековью и ХIX веку, учить публику осознанию русского периода.

К примеру, Анатолий Голубовский, выпускник истфака МГУ, много лет работавший начальником в ВГТРК, который показал внезапную активность в деле Вдовина-Барсенко, не готов мириться и с деятельностью ведущего спеца по сталинской политике в отношении евреев Геннадия Костырченко - хотя только благодаря базовым работам последнего мы и знаем об главных шагах и динамике этой политики. Необходимо отметить, что голубовскому, как можно осознать из его путаного выступления, не понравилось, что Костырченко, проделавший гигантскую работу в архивах, воспроизвел в собственных книжках цитаты из документов отделов ЦК ВКП(б), которые обосновывали скоординированный нрав сокращения числа евреев в определенных сферах общественно-политической жизни в 1940-е годы (за ранее евреев, естественно, подсчитали). Важно отметить о том, что но Голубовский самих книжек, видимо, не читал (во всяком случае, заглавие одной книжки Костырченко искажено им до неузнаваемости), а воспользовался вдовинским пересказом. Необходимо напомнить, что потому слушателям статусно-либерального "Эха Москвы" было сообщено последующее (воспроизвожу без редактуры цитату с веб-сайта радиостанции):

А. Важно напомнить, что голубовский: Полностью, такового рода подсчеты можно повстречать, во-1-х, во всякого рода антисимитской литературе, да и не только лишь, во всякого рода юдофитской литературе, если можно так сказать, такового рода подсчеты тоже можно повстречать. Хочется отметить о том, что к примеру, в книжке Кастырченко "Сталин и антисемитизм", которая получила все вероятные сионистские премии, и там вправду сильно много такового рода подсчетов.

Вобщем, после выступлений Проханова и Шевченко слушатели "сионистским премиям" уже, наверняка, и не опешили.

Так что пока большая когорта юных перестроечных историков преобразовывалась в удачных журналистов (а в этом перечне возможно окажутся еще 10-ки фамилий не засветившихся в данном конфликте) институты и академические учреждения остались не просто с этим же составом нищих и поэтому злых ученых, что работали еще под общим управлением отдела науки ЦК. Отметим, что они на много лет стали прибежищем для старенькой номенклатуры, переселившейся надбавки к пенсии ради в стенки институтов РАН прямо со Старенькой площади. Хочеться напомнить о том, что сейчас большая часть русской академической и старенькой институтской науки, во всяком случае в области исследования русского общества, умственно просто мертва и неспособна породить вообщем ничего нового не считая вдовинского пособия. Важно напомнить о том, что там посиживают издавна перешедшие пенсионный порог русские ученые, никогда в жизни не выезжавшие за предел, привыкшие оперировать определениями эры Миши Суслова и Сергея Трапезникова, по 20 лет не читавшие никакой животрепещущей научной литературы. Необходимо напомнить, что там системные трудности, которые не решаются поисками определенного неприятеля либо тем паче определенного учебника. Необходимо отметить, что меж тем историческая наука, во всяком случае изучающая русский период, в современной Рф очень интенсивно развивается, но в большей степени за рамками этих учреждений, игнорируя их существование. Хотелось бы напомнить, что конкретно поэтому никто из суровых исследователей русского периода не полез инкриминировать Вдовина. Необходимо отметить, что на каждый чих не наздравствуешься.

Но на данный момент благодаря статусным либералам мы обсуждаем казус Вдовина с Барсенковым, заместо того чтоб получать ответы на вопросы о том, когда же какой-либо даже не факультет, а кафедру МГУ либо вновь создающегося федерального института возглавит в конце концов избранный в итоге реального конкурса зарубежный доктор и поставит там образование на современный лад.

Когда будет нормально, что студент может проводить семестр в институте за границей, а аспирант выбирать, где он проведет положенный ему год зарубежной стажировки – в Штатах либо Франции? И как сделать так, чтоб ему для этого не нужно было платить взятки в собственном же вузе?

Какого рожна МГУ и СПбГУ получили особенный статус в рамках русской системы образования, и как они им хотят воспользоваться в гуманитарной сфере?

Когда в конце концов начнется настоящая переподготовка педагогов гуманитарных вузов страны, чтоб они знали не только лишь Бердяева, Ильина и Дугина, да и еще что-то, более близкое к современным эталонам образования?

Почему в Рф каждый университет пишет учебное пособие, а то и учебник по общему для всех вузов страны курсу? Не поэтому ли, что его создатели (и не только лишь в МГУ), факультет, институт заинтересованы в том вещественно? И не заметны ли в том признаки коррупции?

До каких пор будет закрыта большая часть документов центральных русских органов 1950-1980-х годов? И почему их раскрытие у нас зависит реально только от ФСБ?

Почему в таковой бедности находятся федеральные архивы и библиотеки?

А еще - чем занимается президентская Комиссия по фальсификации истории, в которую заходит статусный либерал Сванидзе, не считая того что поддерживает пропагандиста Александра Дюкова в его изысканиях на тему коллективной вины прибалтов и украинцев в сопротивлении очередной волне русского вторжения? И не пора ли, фактически, ее прикрыть за ненадобностью?